Наследников среди президентов стран СНГ может стать больше.
Саммит глав государств СНГ, завершившийся в столице Таджикистана 10 октября, ознаменовался значимым жестом принимающей стороны. Президент Эмомали Рахмон представил своим коллегам из Содружества своего сына, Рустама Эмомали, в качестве неформального, но весьма очевидного наследника и будущего лидера страны.
Для многих глав государств Содружества Рустам Эмомали уже давно не является незнакомой фигурой. Занимая ключевые посты в таджикской иерархии, такие как мэр Душанбе и председатель Маджлиси Милли (верхней палаты парламента Таджикистана), он активно участвует в государственной жизни и международной дипломатии. Его многочисленные рабочие визиты, охватившие практически все страны СНГ, позволили ему не только наладить личные контакты с лидерами региона, но и приобрести бесценный опыт в сфере межгосударственного сотрудничества и управления. Эти поездки, по сути, стали важным этапом в его подготовке к высшей государственной должности.
Теперь, по мнению аналитиков и наблюдателей, основным вопросом остается лишь выбор наиболее благоприятного момента для осуществления планомерного и контролируемого транзита власти. Этот процесс, как предполагается, окончательно закрепит династическую преемственность в руководстве Таджикистана, обеспечивая плавность перехода и стабильность в регионе.
Рустам Эмомали – уже третий будущий глава государства, который унаследует власть от отца. В СНГ уже привыкли: лидерам свойственно окружать себя однокурсниками, родственниками и земляками – теми, кто лоялен и кому можно доверять. Поэтому общественность и СМИ особо не гадали, а лишь ждали транзит власти годами, отмечая признаки, по которым передача власти вот-вот состоится. Было ясно: если ключ от кабинета Эмомали Рахмон передаст сыну, то ключ от сейфа останется у лидера нации навсегда, и он, заняв высокую должность (как это уже сделано в Туркменистане), сохранит титул и сможет подправлять ход событий.
Надо признать, что с прогнозами сроков транзита власти часть политологов ошиблась. Но за 30 лет действующий лидер Таджикистана Эмомали Рахмон явно устал. Однако любой транзит власти – процесс непростой, и перспективу передачи власти сыну, занимающему второй пост в государстве, обсуждали давно.
О Рустаме Эмомали всерьез начали говорить еще в 2018 году, когда поправкой к закону о выборах президента возраст претендента был снижен с 35 до 30 лет. В декабре 2025 года наследнику исполнится уже 38 лет, и он прошел все ступени роста. Рустам Эмомали получил богатый политический опыт, знает порядок протокольных мероприятий, а уровень его личных встреч с лидерами ряда государств впечатляет. Занимая должность главы верхней палаты парламента Таджикистана, он уже встречался с российской коллегой и уже был принят президентом России (см. «НГ» от 23.07.25).
В 2024 и 2025 годах в Таджикистане уже прошли масштабные изменения: были заменены главы многих государственных организаций, в судебной системе, в органах прокуратуры, в силовых структурах. Сегодня, после того как в закрытом режиме прошел суд над группой политиков, обвиняемых в подготовке государственного переворота, можно уверенно утверждать, что кадровые перестановки и заключение ряда политиков в тюрьму основательно зачистили политическое поле. Но какие сложились отношения Рустама Эмомали с главой Государственного комитета национальной безопасности генералом Саймумином Ятимовым – сказать однозначно трудно. По всей вероятности, баланс между Рустамом Эмомали и силовиками уже достигнут.
К осени 2025 года политический вес Рустама Эмомали намного перевешивал всех возможных кандидатов в президенты. Если вспомнить последние выборы президента 2020 года, то оппозиции на них не было, социал-демократы бойкотировали выборы. Президент Эмомали Рахмон набрал в 2020 году 90,9%, а ближайший конкурент – 3%.
Говорили, что предварительно назначенные выборы президента Таджикистана могут пройти в 2027 году, но, по некоторым оценкам, они могут быть назначены досрочно. Как полагают наблюдатели, в обозримом периоде проблем в Таджикистане меньше не будет, и бремя их решения будет нести преемник.
Но Таджикистан продолжает быть тесно привязан к России, получает из нее энергоносители на льготных условиях. Курс национальной валюты сомони для туристов из России, конечно, непривлекателен: если раньше за 1000 руб. давали 162 сомони, то сегодня дают примерно 115. На 162 сомони можно было заказать пять порций плова, а сегодня – только три. Объем денежных переводов трудовых мигрантов из России достиг 45% ВВП республики, и ожидается, что трудовая миграция из Таджикистана в ближайшие годы не уменьшится.
Тревоги за границу с Афганистаном у преемника не должно быть, за вспышку радикализма тоже можно не волноваться: силовики и 201-я российская военная база найдут и подавят всех. Проблем с границей с Киргизией у республики уже нет. Однако, оставаясь членом военного договора Организации Договора о коллективной безопасности, Таджикистан до сих пор воздерживается от присоединения к Евразийскому союзу. В страну все так же ввозят китайские товары, но структура торговли изменилась не лучшим образом и импорт еще больше (в четыре раза) превысил экспорт. Проблемой остается поиск денег на достройку Рогунской ГЭС. Поэтому именно Рустаму Эмомали придется объяснять, что достигнуто в выполнении Стратегии развития Таджикистана до 2030 года, а к чему еще надо стремиться.
Что может сделать преемник в обозримом периоде, особых вопросов не вызывает. Главное – у него получится омолодить государственный аппарат, и было бы хорошо, если во власть войдут обученные, в том числе за рубежом, специалисты. Выпуск чисто чиновничьей продукции (меморандумы и соглашения) скорее всего снизится. Торжеств по случаю открытия новых объектов, вероятно, будет меньше, но как улучшить показатели экономики и инвестиционный климат – об этом надо будет напряженно думать.
Наблюдатели заметили, что в числе подписанных с Россией соглашений назван документ об инвестировании Россией значительной суммы в создание таджикско-российского индустриального парка. По некоторым данным, инвестиции могут в два раза превысить китайские гранты в 230 млн долл. на строительство офисных зданий в Душанбе. Главное – чтобы инвестиции давали России отдачу, а не ложились на нее бременем, как затраты на ГЭС «Сангтуда-1».
Вместе с тем наблюдатели полагают, что пришедший к власти преемник может помиловать и выпустить из заключения пожилых политиков – этот жест обязательно был бы положительно расценен обществом. Однако как все будет происходить в реальности, пока неясно.
Андрей Захватов, Независимая газета
