Почему Таджикистан напал?

Почему Таджикистан напал?

Почему Таджикистан напал?


Бои в Баткене – что это было такое? Вокруг столкновений 29-30 апреля 2021 года уже наплелось немало всяких мнений и толков, включая контрабанду и наркоторговлю.

 Мнения и толки крайне эмоциональные, почти без обоснований, со ссылками на всякие слухи. 

Между тем, эти события нуждаются в анализе, чтобы понять, что это было такое, как этот конфликт разрешить.

Я излагаю свою точку зрения и свои предположения, выводимые из фактов, известных об этом событии. У меня нет прямых доказательств, но я считаю свою версию весьма вероятной. Также я покажу логику, как эта версия формируется.

Пункт первый. Что в первую очередь бросается в глаза? Кыргызы сразу переводят разговор на пострадавших от нападения, тогда как наиболее интересное – это минометы и вертолеты Ми-24, примененные с таджикской стороны. Минометы – это такая вещь, которая имеется в Таджикистане только в армии, также как и минометные мины, и минометные расчеты.

 Стало быть, применение минометов возможно лишь по приказу командования, и это не местная инициатива. Вертолет Ми-24 в таджикских условиях вообще предполагает его применение лишь по приказу, или, по крайней мере с ведома и согласия президента РТ Эмомали Рахмона. Боевой вертолет в Таджикистане – это большая ценность и, можно сказать, опора режима, дающая резкое превосходство над любыми группировками, желающими Рахмона свалить. Повреждение вертолета в бою создает серьезные проблемы, которые можно разрешить лишь на высшем уровне. Потому, если вертолет вылетел и что-то обстреливал на границе, то это по приказу Рахмона или с его согласия. Разница на мой взгляд, не слишком велика.

То есть, это акция не спонтанная местная инициатива, а вполне себе подготовленная и спланированная военная акция Таджикистана.

Пункт второй. Разграбление и сожжение кыргызских домов на приграничной территории. Делали это какие-то странные люди, гражданские, но вооруженные, судя по видеозаписи. Если стрельба на границе была периодически, то вот такое, по-моему, происходит в первый раз.

Что это такое? Это этническая чистка, одна из ее разновидностей. Делается для того, чтобы население другой национальности покинуло определенную территорию и лишилось бы на нее прав по факту проживания. Это момент экстраординарный, совершенно необычный.

Насколько можно понять, действия таджикских военных и этих групп, грабивших и сжигавших кыргызское дома, были согласованы, или, по крайней мере, они не препятствовали друг другу. Думается, что это тоже часть плана, и эти гражданские лица с оружием, вероятно, являются людьми, набранными для выполнения грязной работенки. Это могут быть исламисты или какие-то другие скомпрометированные лица, которым позволено испачкать руки в обмен на прощение. В случае чего их не жаль пустить в расход: уничтожить, объявить зачинщиками, арестовать и судить, и так далее.

Все уже высказанные версии: борьба за воду, пограничный конфликт, и даже какой-то конфликт вокруг контрабанды и наркоторговли, с очевидностью слабы и безосновательны. Ни один из этих конфликтов не требует устраивать этнической чистки на приграничной территории.

Феликс Кулов сослался в ФБ на очень живописный пост некоего Шарофиддина Гадоева о наркоторговле в Таджикистане. Надо полагать, как на версию подоплеки произошедшего. Феликс Шаршенбаевич, Вы же опытный человек! Вы же знаете прекрасно, что на границе торговали контрабандой и наркотиками тридцать лет подряд и ни разу не докатывались до подобных методов разрешения конфликтов. Это не объяснение, тем более, что возникшая враждебность, гораздо большая, чем в любом из предшествующих пограничных стычек, как раз сильно препятствует и контрабанде, и наркоторговле, если вообще не разрушает ее до основания.
Что же это такое и как это можно объяснить?

Во-первых, это не схватка за участок земли или воду, а демонстрация острой враждебности к Кыргызстану. Установка камеры на водохранилище стала лишь поводом для уже подготовленной акции. Изгнание кыргызского населения, разграбление и сожжение их домов – это выражение враждебности.

Весь вопрос, почему?

Во-вторых, нужно помнить, что Кыргызстан в целом, и Баткен в частности, является для Таджикистана важнейшим транзитным путем для вывоза различных товаров, в первую очередь плодоовощной продукции в Казахстан и Россию (очень часто на кыргызских грузовиках; кыргызский извоз в значительной степени возил грузы таджикских предпринимателей; теперь не возит из-за конфликта). Оттуда же в Таджикистан поступали различные товары: кыргызская одежда, нефтепродукты и пиломатериалы из России, техника из Китая и т.д.
Иными словами, Баткен – это такая транзитная “форточка”, через которую осуществляется основной поток частной внешней торговли Таджикистана, и от которой зависит очень существенная часть населения республики.

Конфликт с Кыргызстаном чреват тем, что эта транзитная “форточка” захлопнется и Таджикистан угодит в глухую экономическую блокаду. Отношения с Узбекистаном были и есть не очень, транзит грузов очень затруднен и обойдутся дорого. Через Афганистан много не вывезешь, да и рынок там не столь платежеспособный, как в России. Если урожай овощей и фруктов невозможно вывезти через Кыргызстан, то множество хозяйств в Таджикистане разоряются, много народу остается без средств к существованию. Поэтому, никакие выгоды, типа приобретения нескольких десятков гектаров кыргызской территории, или там какие-то позиции в наркобизнесе, вовсе не покрывают потерь сотен миллионов долларов, если не миллиардов, от прекращения товарного транзита через Кыргызстан. И это не просто потери, это вопрос самого существования Таджикистана, его социально-экономической устойчивости.

В-третьих, отсюда следует, что если руководство Таджикистана решилось на конфликт в вышеописанной форме, значит, тому были крайне веские причины.

Причины эти были, на мой взгляд, таковы. Президенту Кыргызстана Садыру Жапарову нужны деньги, много и весьма срочно. Узбекистан изъявил готовность их выделить, во время визита Жапарова в Ташкент, но с некоторыми условиями. Что это за условия, мне точно не известно, но, скорее всего, они сводились либо к сокращению, либо даже к прекращению таджикского транзита через Кыргызстан.

 Для Узбекистана – крупного экспортера сельскохозяйственной продукции, вытеснение таджикской продукции с рынка ЕАЭС весьма выгодно, и можно еще таджикских грузоотправителей обдирать повышенными транзитными пошлинами.

Таджикское руководство об этом узнало и поняло, что дело принимает самый скверный оборот из всех мыслимых. Потому и решилось на нападение, как на средство давления на кыргызское руководство. Это был отчаянный шаг.

 Нападение на Баткен – это своего рода послание Жапарову: или он отказывается от узбекских условий, или будет война, причем война ожесточенная.

Жапаров молчал и не комментировал ситуацию по двум причинам. Первая причина состояла в том, что его высказывание о причинах могло быть очень неприличным. В самом деле, если бы он вышел и сказал бы в телевизор, что он прокатился в Ташкент и продался там узбекам с потрохами, то это могло бы вызвать волнение в кыргызском обществе, чреватое его свержением.
Вторая причина состояла в том, что он напряженно раздумывал, что делать. Для него не было хороших вариантов. Ему будет худо без узбекских денег, и ему же будет худо с узбекскими деньгами, но с агрессивными таджиками под боком. Выбор между плохим и еще худшим всегда трудный и сопряжен с переживаниями. Судя по всему, Жапаров попытается найти какой-то компромиссный вариант, но это вряд ли.

Что можно предложить в такой ситуации? Имеется в виду, по существу предложить. Если здесь ограничиться голыми заявлениями, то не разрешенный конфликт быстро вспыхнет вновь в вооруженной форме.

Без больших держав тут, пожалуй, не обойтись. Поскольку дело состоит, судя по всему, в транзите и доступе на рынок, то необходимо, на мой взгляд, руководящим органам ЕАЭС надо собраться и определить квоты по поставкам различных товаров из Узбекистана и Таджикистана, в первую очередь, сельскохозяйственных, на рынок ЕАЭС. Узбекистан и Таджикистан не входят в ЕАЭС, и введение квот преследует цели не ограничения торговли, а выделение для них сегмента рынка, который они занимают гарантированно. Каждому надо жить, и страна, загнанная в угол в почти буквальном смысле, конечно, возьмется за оружие.

Для России это имеет политический интерес, поскольку Таджикистан, лишившись средств к существованию, несомненно “афганизируется”. Не только в смысле возникновения вооруженных конфликтов и группировок исламистов, но и в том смысле, что республика будет вынуждена, так же как и Афганистан, искать внешний источник средств, донора, спонсора. Народ-то кормить надо, чтобы он не стал с голода и безделья шатать Рахмона. Афганистан нашел внешнего спонсора в лице США. Таджикистан может пойти по той же дорожке. Для администрации президента США Джо “Дряхлого” Байдена выделить 2-3 млрд долларов в год, чтобы купить целую республику, пожалуй, будет нетрудно.

Думается, что разрешение вопросов торговли и выделение квот снимут напряжение, по крайней мере на данном этапе. Это нужно делать быстро. Таджикистан без вывоза свалится в экономический коллапс всего за несколько месяцев, зимой этого года. У него нет времени ждать.
Простым же людям надо понимать, что это политика, это пройдет. Не стоит втягиваться в конфликт и воспринимать таджиков непримиримыми врагами. В межгосударственных конфликтах гибнут люди, это неприятно. Сейчас конфликт можно разрешить; если же враждебные отношения между таджиками и кыргызами будут углубляться, то с определенного момента конфликт неизбежно разовьется в войну, которая может быть долгой, ожесточенной и кровавой.

Дмитрий Верхотуров, писатель

ПОДЕЛИТЬСЯ

Share on facebook
Share on whatsapp
Share on telegram
Share on vk
Share on twitter
Share on odnoklassniki